Глава первая, в которой Львёнок и Черепаха поют песню
Жил-был в Африке Львёнок. Звали его Ррр-Мяу.
Вот вышел он однажды погулять по пустыне и встретил Большую Черепаху. Черепаха лежала на солнышке и мурлыкала себе под нос весёлую песенку:
Я на солнышке лежу,Я на солнышко гляжу.Всё лежу и лежуИ на солнышко гляжу!..
«Какая весёлая песенка!» — подумал Львёнок и подошёл поближе.
А Черепаха мурлыкала себе под нос, не замечая Львёнка, потому что глаза у неё были закрыты от удовольствия:
Носорог-рог-рог идёт,Крокодил-дил-дил плывёт, —
пела Черепаха. —
Только я всё лежуИ на солнышко гляжу!
Львёнок подкрался совсем близко, лёг на песок рядом с Черепахой и приподнял одно ухо, чтобы лучше слышать.
Рядом львёночек лежитИ ушами шевелит.Только я всё лежуИ на солнышко гляжу! —
спела Черепаха и открыла глаза.
— Здравствуй! — сказала она. — Я — Большая Черепаха. А ты кто?
— А я Львёнок Ррр-Мяу! — сказал Львёнок. Сел на песок и запел:
Я на солнышке сижу,Я на солнышко гляжу,Всё сижу и сижуИ на солнышко гляжу!
— Не сижу, а лежу! — сказала Черепаха.
— Это ты лежишь! А я — сижу, — сказал Львёнок.
И они запели вместе:
Носорог-рог-рог идёт,Крокодил-дил-дил плывёт…
А потом Львёнок спел:
Только я всё сижу…
А Черепаха спела:
Только я всё лежу!..
Они недовольно посмотрели друг на друга и вместе закончили:
И на солнышко гляжу!
— И всё-таки надо петь лежу! — сказала Черепаха. — Это же я придумала!
— А как же я буду петь лежу, если я сижу? — спросил Львёнок.
— А ты ляг, и тогда всё будет по правде. Ты будешь лежать и петь: «Только я всё лежу!»
— А я не люблю лежать, — сказал Львёнок. — Я люблю бегать. Ну, в крайнем случае — сидеть!
— Но ты же лежал, когда подкрался ко мне!
— Я лежал, только чтобы подслушать песню, — сказал Львёнок. — Я лежу только в особенных случаях.
— Ну, а как ты спишь? Сидя, что ли? — спросила Черепаха.
— Нет, сплю я лёжа. Но когда я сплю, я же не пою!
— А ты представь себе, что ты спишь и поёшь!..
Львёнок лёг на песок и закрыл глаза.
— Давай начнём сначала! — сказал он.
И они запели:
Я на солнышке лежу,Я на солнышко гляжу,Всё лежу и лежуИ на солнышко гляжу!
— И всё-таки это не по правде, — не открывая глаз, сказал Львёнок. — Ведь я сплю с закрытыми глазами и, значит, солнышко видеть не могу!
— А ты открой глаза, — сказала Черепаха. — И представь, как будто ты спишь с открытыми глазами и поёшь.
Львёнок открыл глаза, и они спели ещё один куплет.
— Теперь ты пой одна, — сказал Львёнок. — Ведь я не могу петь сам про себя…
И Черепаха спела:
Рядом львёночек лежитИ ушами шевелит.Только я всё лежуИ на львёнка не гляжу.
— Какая красивая песеня! — сказал Львёнок. — Ну просто замечательная песня! А теперь покатай меня, а?
Он прыгнул Черепахе на спину, и она покатала его по пустыне. Они плюхнулись в озеро, и Черепаха покатала его по воде.
— Ай-яй-яй! Ух ты! — кричал Львёнок.
— А ты придумаешь завтра новую песню? — спросил Ррр-Мяу, когда они расставались.
— Конечно! Приходи завтра! — сказала Черепаха.
И Львёнок пошёл домой, напевая:
Носорог-рог-рог идёт,Крокодил-дил-дил плывёт…
Он шёл и по дороге всё время думал: как это всё-таки можно — спать с открытыми глазами и в то же время ещё петь песни?..
Не в игре
Жила-была на свете черепаха, которая ходила в звериный садик и любила играть там с другими воспитанниками. Хоть наша героиня была самой медлительной в группе, зато у нее имелось много других достоинств. Все ее любили и играли с ней.
Но однажды зверята вышли на прогулку и решили посмеяться над черепашкой.
— А давайте не будем с ней сегодня играть! — вдруг предложил ежик.
— Давайте! — поддержал ее мышонок.
— У нас есть свои секреты, а ты от нас отойди. Сегодня ты с нами не в игре, — сказал бельчонок черепахе.
— Как же так, вы же мои лучшие друзья, — расстроенно произнесла черепашка и заплакала. — Я ведь так хотела с вами поиграть!
Вдруг к нашей героине подошел уверенный в себе зайчик из старшей группы и сказал:
— Да не плачь ты!
— Но мне обидно, что мои друзья так со мной поступили, — ответила черепашка.
— Разве не видишь, что им интересно наблюдать за твоей реакцией? Первым делом следовало бы сообщить своим друзьям, что тебе не нравится, когда они так себя ведут с тобой.
— Получается мне нужно сразу им говорить, если мне не нравится, как они ко мне относятся? — уточнила черепаха.
— Конечно! — согласился зайчик
— А еще научись не обращать внимание, когда друзья тебя дразнят. Тогда им станет неинтересно это делать
— Хорошо, в следующий раз попробую.
— А самое главное знаешь, что?
— Что? — с интересом переспросила черепаха.
— Научись занимать себя самостоятельно, даже когда вокруг тебя много других зверят, — ответил зайчик. — Если ты придумаешь для себя интересное занятие, то твои друзья обязательно заинтересуются и сами подойдут к тебе.
— А чем я могу себя занимать?
— Можешь придумать свою игру или какую-то сказку. А можешь взять лист бумаги и сложить из него интересную фигурку. Главное, занимайся тем, что тебе интересно, независимо от того, принимают ли твои друзья участие в этой игре.
— Хорошо, спасибо, — ответила черепашка и отправилась к пеньку наряжать его.
Увидели ежик, бельчонок и мышонок, что их подружка больше не плачет и занимается своими делами, и решили подойти к ней.
— А что ты делаешь? — спросил ежик.
— Украшаю пень листьями, камешками и веточками, чтобы он был веселым и красивым, — ответила черепаха.
— А можно и нам присоединиться к твоей игре? — спросил бельчонок.
— Прости нас, — воскликнул мышонок.
— Хорошо, — ответила наша героиня и обняла своих друзей.
С тех пор черепашка больше не обижалась на тех, кто не хотел с ней играть. Ведь теперь она умела самостоятельно занимать себя интересными играми. А ее друзья больше никогда не обижали нашу героиню.
Глава шестая, в которой Носорог испугался
Убравшись с того места, где Львёнок мог разыскивать Черепаху, Крокодил сел у реки, склонил ухо к животу и прислушался.
Лижет жёлтую волнуГолубой песок, —
тихо-тихо пела Черепаха. —
Положи мне лапу, Львёнок,Прямо на висок.Голова болит, болит…
— Фу-ты! — крикнул Крокодил. — Сил моих нет! Мог бы — выплюнул!
— Так выплюни! — донеслось из крокодильего брюха.
И тут к реке вышел Носорог.
— Черепаха! Большая Черепаха! — звал он. — Где ты?..
— О! Крокодил! — увидел Носорог Крокодила. — Ты не видел Большую Черепаху?
— Я же сказал: нет!
— А…
— Бэ!
И тут из живота Крокодила донеслось:
— Носорог, это ты?
— Я… А кто со мной разговаривает?
Крокодил страшными глазами посмотрел на Носорога, сквозь зубы процедил:
— Хе-хе… Никто с тобой не говорит.
— О! Но я — слышал… — И Носорог отступил на шаг.
— Носорог! Носорог! Это я — Черепаха! Меня съел Крокодил! Скажи Львёнку…
Крокодил сильно ударил себя по брюху, Черепаха смолкла.
— Что ты слышал? Хе-хе…
Глаза Крокодила сузились, он приподнялся на лапах, разинул страшную пасть.
— О! Ничего…
— Носорог! — крикнула Черепаха.
Крокодил снова ударил себя по животу, Черепаха смолкла.
— Хе-хе… То-то… Помоги-ка мне лучше, — Крокодил обернулся к Носорогу, — в реку сесть.
— А?.. — Носорог показал глазами на крокодилье брюхо.
— Тебе показалось. Хе-хе…
— О! — Носорог взял под руку Крокодила, помог ему спуститься к реке.
— До свидания, до-о-обрый Носорог! — благосклонно кивнул Крокодил.
— Носоро-о-г!.. — еле слышно донеслось до Носорога, и он увидел над водой одни страшные крокодильи глаза.
Глава восьмая, в которой Обезьянка спасает Питошу и узнаёт голос Черепахи
Крокодил по реке поплыл к океану.
Следом по берегу реки побежали к океану Львёнок с Носорогом.
Большая Черепаха «ехала» в брюхе у Крокодила и думала: «Если б Львёнок не побоялся, если б Носорог не испугался, я бы им столько песен придумала!..»
— Ой! — вдруг вскрикнула Черепаха. — Что это?
— Вода, — спокойно сказал кто-то. — Пьёт. Иль — просачивается.
— Кто?
— Да Крокодил.
— А ты кто?
— Так я тебе и сказала! Сам-то ты кто?
— Я — Черепаха.
— Ври!
И кто-то беззвучно захохотал.
— Правда, я — Большая Черепаха, — сказала Черепаха. — Меня Крокодил съел.
— Всех съели.
— A вы… А ты — кто?
— Так я тебе и сказала! Ложилась — никого! Проснулась — уж тут как тут. Докажи.
— Что?
— Что — Черепаха.
— Как же я докажу — ведь темно!
— То-то и оно! — захихикал кто-то. — А вдруг ты не Черепаха, а Крокодильчик. Крокодил Крокодильчика съел, а ты — меня: выходит, я уже буду два раза как проглоченная, — разве выберешься?
— А вы.. A ты… уже была?
— А то! Давай «на ты», ладно?
— Да кто же ты?
— Сижу, значит, это… в Крокодиле…
— В этом?
— Нет, в другом. Сижу день, сижу два, скучаю, понятно, — ни попрыгать, ни поплясать, и тут…
«Бу-бу-бу!» — раздалось сверху.
— Что это? — прошептала Черепаха.
— Это он так, внутренним голосом говорит. Ну вот… И тут — плюхается рядом удавчик. Питон, то есть: он Питоном представился. Неужто, говорю, ты меня съешь, — сам ведь проглоченный! Конечно, говорит, есть-то охота!
— Да кто же ты?
— Не делай этого, говорю, — не слушая Черепаху, продолжал кто-то, мы лучше на волю выберемся! И-ха! И-ха! Смеётся. Ну, прям, как осёл. Никогда бы не поверила, что змеи так хохочут…
— Кто же ты?
— Так я тебе и сказала!.. Отсмеялся — и ко мне: всё-таки, говорит, я тебя съем! Так ведь проглоченный ты, кричу, проглоченный! А он: что ж, что проглоченный, раз я тебя ещё проглотить могу! — и расхохоталась. Стали мы бегать: он — за мной, я — от него, да разве тут разбегаешься? Схватил. Эх, ты! — говорю. — В Крокодиле тебе только и место. Хорошо, хоть солнышка больше не увидишь! А он…
— Бедная!.. — вздохнула Черепаха.
— Брось! Бедная!.. Я на него как закричу: стой! Выберемся! Он и отступил. Ну, признавайся, ты — Змея?
— Я же сказала — Большая Черепаха.
— Будет врать! Говори — Змея?
— Да Черепаха я, Черепаха!
— Чем докажешь? Молчишь?
— Ты пощупай меня…
— Как же! «Пощупай»! Тут ты меня и схватишь!.. — неизвестная Черепахе личность развеселилась. — Ладно, слушай… Как, говорит, выберемся? А так, говорю: когда эти спят — пасти разевают. Уснёт — мы и выползем. Вот пришла ночь…
«Бух-бух-бух!» — забухало сверху.
— Вылез куда-то, — заметила неизвестная личность. — Во по брюху молотит!
— Эй! Черепаха! — закричал Крокодил. — Спой что-нибудь! Я тебя как большую песню съел, хе-хе… А ты…
— Слышишь? — сказала Черепаха.
— Ха! Крокодила слушать! Какая же ты песня, если ты — Черепаха?
— Я пою…
— Ладно. Споёшь, — и неизвестная личность продолжила свой рассказ, а Крокодил поплыл дальше. — Поползли мы… Я — впереди, Питончик — сзади… Только, значит, ночным свежим воздухом донесло, как этот, как его…
— Питон! — подсказала Черепаха.
— Да нет, Крокодил ка-ак чихнёт! Зубы — бац! — вот настолько прошли. И держит. А мы — в горле стоим. Осталось-то по языку перебежать, и всё.
— Ох-х!..
— Затаились. Не дышим. А Питон и шепчет: как откроется, я — первый, я — длинный.
— Что, что откроется? — От волнения у Черепахи осип голос.
— Да пасть! Ну, ты прям!.. Совсем не сечёшь! Открылся. Питоша пошёл. А воздух свежий, хороший, у него возьми и закружись…
— Голова?
— Ну! В Крокодиле-то душно было…
Выполз он до половины и лежит. Тут я…
— Не знаю, кто ты, но ты — молодец! — сказала Черепаха.
— …по языку проскакала, хвать его — и тащу.
— А Крокодил?
— Глаза вытаращил! Спит.
— Ой!..
— Тяну я удавчика, а сама думаю: и на что я его вытаскиваю, ведь съест! И действительно, вытянула, отползли мы в сторону, а он и говорит: «Спасибо, Мартышка! Хочешь, я тебя съем?» Ну, я убежала…
— Как же ты опять в Крокодиле оказалась?
— Ха! Как? Сижу, солнышко светит. Слышу: кто-то поёт. Я, говорит, на солнышке лежу! И я легла. Только глаза закрыла — рраз! — и в Крокодиле. Я бы этих песенников!..
— Бедная Обезьянка!
— А ты откуда знаешь, что я есть Мартышка? В темноте видишь? Змея!
— Да ты же сама сказала…
— Как же! Жди! Скажу я!
— Не бойся меня! Не бойся! — сказала Черепаха. И тихонько запела:
Голова болит, болит,Рядом Львёночек стоит,Как ладошкой океана,Лапой шевелит…
«И вправду поёт», — подумала Обезьянка.
— Слушай! — сказала она. — А ведь твой голос мне знакомый.
И тут опять забухало наверху, и Крокодил закричал:
— Эй! Черепаха! Слышишь, что ль? Океан-море! Прибыли!