Путешествие черной Кляксы
Эта история случилась в те времена, когда школьники писали гусиными перышками, обмакивая заостренный кончик пера в чернильницу. Обычных шариковых ручек в то время не было. Их попросту ещё не придумали.
Писать перьями было занятием не из простых. Они поскрипывали при письме, а если ты макал кончик пера слишком глубоко в чернильницу, то на бумагу могла капнуть клякса.
Да-да, жирная черная клякса, из-за которой можно было схлопотать двойку.
Мальчик Коля знал, каково это когда клякса плюхалась вдруг в самом неподходящем месте. Ему приходилось заново переписывать целый лист. А так как Коля был непоседливым и шустрым мальчиком, то делать ему это приходилось очень часто.
Вот и в этот раз, когда было уже заполнено полстраницы прописи, с кончика Колиного пера спрыгнула большая черная Клякса.
Противная клякса! Из-за тебя я не смогу пойти поиграть с мальчиками. Опять придётся всё переписывать.
Коля вскочил из-за стола и побежал в кухню рассказывать старшей сестре о своей обиде.
Тем временем Клякса огляделась по сторонам и увидела, что находится не в чернильнице, а на белом тетрадном листе. На тонких линиях красовались буковки, точки и запятые. Все они удивленно смотрели на незнакомку и перешептывались.
Смотрите-смотрите, это же Клякса! Что она здесь делает?
Возмущенно спрашивали согласные буквы.
Она совсем не похожа на нас!
Утверждали гласные.
И портит весь тетрадный лист!
Уже громко сказал восклицательный знак.
Кляксе стало очень обидно. Она хотела крикнуть им, что она так же, как и они, вышла из чернильницы. Просто в ней чернил оказалось гораздо больше, чем в них. Но галдеж поднялся такой, что Кляксу никто бы не услышал.
И она решила уйти из этой тетрадки, куда глаза глядят.
Потихоньку она перебралась в тетрадь по математике. Но и здесь ей были не рады. Цифры, чёткие и аккуратные, были не в восторге от такой соседки. Всхлипывая от обиды, Клякса двинулась дальше. И вскоре оказалась возле альбома.
На открытом альбомном листе была нарисована картина под названием «Космос». У Кляксы всё замерло внутри.
Как здесь красиво!
На рисунке не было ни букв, ни цифр, зато здесь красовались чудесные звезды на небе. Вдали была нарисована голубая планета Земля, а рядом с ней Луна. И это было так здорово!
Маленькая Клякса придвинулась поближе к картине и спросила:
А мне к вам можно?
Картина тотчас ожила, все предметы задвигались. Чёрное ночное небо улыбнулось Кляксе и предложило ей местечко.
Ты нам очень нужна!
Шепнула ей Вселенная.
А меня отовсюду гнали. Я уже отчаялась найти себе место в жизни!
Пожаловалась Клякса.
Никогда не отчаивайся. У каждого есть свое место! Просто надо его поискать, и тогда обязательно окажешься там, где тебя встретят с радостью.
Посоветовала Вселенная.
Маленькая Клякса была счастлива
Она подружилась со Звёздочками, с Луной и голубой планетой Земля, и стала важной частью этой прекрасной картины!
«Клякса»
Я расскажу вам про Федю Рыбкина, о том, как он насмешил весь класс. У него была привычка смешить ребят. И ему было все равно: перемена сейчас или урок. Так вот. Началось это с того, что Федя подрался с Гришей Копейкиным из-за флакончика туши. Только если сказать по правде, то никакой драки тут не было. Никто никого не бил. Они просто вырывали друг у друга из рук флакончик, а тушь из него выплеснулась, и одна капля попала Феде на лоб. От этого на лбу у него получилась черная клякса величиной с пятак.
Сначала Федя рассердился, а потом он увидел, что ребята смеются, глядя на его кляксу, и решил, что это даже лучше. И не стал смывать кляксу.
Скоро зазвонил звонок, пришла Зинаида Ивановна, и начался урок. Все ребята оглядывались на Федю и потихоньку смеялись над его кляксой. Феде очень нравилось, что он одним своим видом может смешить ребят. Он нарочно сунул палец во флакончик и измазал нос тушью. Тут уж никто без смеха не мог на него смотреть. В классе стало шумно.
Глава вторая
Ну, наконец-то буква Б отступила! Аля и буква А вошли в ворота. За воротами зеленел лужок. На траве паслись двоеточия. За ними, щелкая кнутом, ходил вопросительный знак.
— Ты не видал Кляксича? — спросила у него буква А.
— Кляксича? — вопросительный знак почесал в затылке. — Как же. Кляксича видел. Он уехал на поезде. Куда? Откуда мне знать?
И вопросительный знак посмотрел на них вопросительно.
От этого пастуха толку не добъешся! Скорей на вокзал!
На вокзале буква В в кондукторской фуражке с красным донышком покрикивала на пассажиров.
— В вагоны! В вагоны! Входите в вагоны! Вы в восьмой вагон? — спросила она у Али. — Ваши вещи?
Странно, что она просила предъявить вещи, а не билеты. Но Але некогда было удивляться. Она предъявила строчку с бубликами.
— Великолепно! — почему-то обрадовалась буква В.
Только они вошли в вагон и отыскали свои места, как поезд тронулся. Они уселись поудобнее. Колеса застучали по рельсам. За окнами замелькали домики и деревья.
Но вдруг поезд со скрежетом затормозил и остановился. Пассажиры высыпали из вагонов. Подумать только! Дальше пути не было! Это Кляксич (кто же еще?) унес рельсы, разобрал шпалы и даже спилил все деревья!
Буква А тут же впала в отчаяние. Аля принялась ее утешать:
— Ты забыла: ведь у нас есть читатели! Они нас выручат из беды. За работу, дорогие читатели! Все на ремонт путей! Укладывайте шпалы! Заодно почините домики и насадите побольше елочек: дороге нужна лесозащитная полоса!
Путешествие черной Кляксы
Эта история случилась в те времена, когда школьники писали гусиными перышками, обмакивая заостренный кончик пера в чернильницу. Обычных шариковых ручек в то время не было. Их попросту ещё не придумали.
Писать перьями было занятием не из простых. Они поскрипывали при письме, а если ты макал кончик пера слишком глубоко в чернильницу, то на бумагу могла капнуть клякса.
Да-да, жирная черная клякса, из-за которой можно было схлопотать двойку.
Мальчик Коля знал, каково это когда клякса плюхалась вдруг в самом неподходящем месте. Ему приходилось заново переписывать целый лист. А так как Коля был непоседливым и шустрым мальчиком, то делать ему это приходилось очень часто.
Вот и в этот раз, когда было уже заполнено полстраницы прописи, с кончика Колиного пера спрыгнула большая черная Клякса.
Противная клякса! Из-за тебя я не смогу пойти поиграть с мальчиками. Опять придётся всё переписывать.
Коля вскочил из-за стола и побежал в кухню рассказывать старшей сестре о своей обиде.
Тем временем Клякса огляделась по сторонам и увидела, что находится не в чернильнице, а на белом тетрадном листе. На тонких линиях красовались буковки, точки и запятые. Все они удивленно смотрели на незнакомку и перешептывались.
Смотрите-смотрите, это же Клякса! Что она здесь делает?
Возмущенно спрашивали согласные буквы.
Она совсем не похожа на нас!
Утверждали гласные.
И портит весь тетрадный лист!
Уже громко сказал восклицательный знак.
Кляксе стало очень обидно. Она хотела крикнуть им, что она так же, как и они, вышла из чернильницы. Просто в ней чернил оказалось гораздо больше, чем в них. Но галдеж поднялся такой, что Кляксу никто бы не услышал.
И она решила уйти из этой тетрадки, куда глаза глядят.
Потихоньку она перебралась в тетрадь по математике. Но и здесь ей были не рады. Цифры, чёткие и аккуратные, были не в восторге от такой соседки. Всхлипывая от обиды, Клякса двинулась дальше. И вскоре оказалась возле альбома.
На открытом альбомном листе была нарисована картина под названием «Космос». У Кляксы всё замерло внутри.
Как здесь красиво!
На рисунке не было ни букв, ни цифр, зато здесь красовались чудесные звезды на небе. Вдали была нарисована голубая планета Земля, а рядом с ней Луна. И это было так здорово!
Маленькая Клякса придвинулась поближе к картине и спросила:
А мне к вам можно?
Картина тотчас ожила, все предметы задвигались. Чёрное ночное небо улыбнулось Кляксе и предложило ей местечко.
Ты нам очень нужна!
Шепнула ей Вселенная.
А меня отовсюду гнали. Я уже отчаялась найти себе место в жизни!
Пожаловалась Клякса.
Никогда не отчаивайся. У каждого есть свое место! Просто надо его поискать, и тогда обязательно окажешься там, где тебя встретят с радостью.
Посоветовала Вселенная.
Маленькая Клякса была счастлива
Она подружилась со Звёздочками, с Луной и голубой планетой Земля, и стала важной частью этой прекрасной картины!
Мы ищем кляксу
Всё началось с неприятности. Ваня и Маша пришли к соседу Художнику посмотреть его рисунки. Вдруг Маша нечаянно опрокинула баночку с тушью прямо на альбом.
Получилась большая безобразная клякса. Ребята заплакали, а Художник сказал:— Ничего, сейчас достану кляксовыводитель, и мы её…Художник ушёл в другую комнату, а Клякса, представьте себе, ожила, захихикала и спряталась где–то среди страниц альбома. Когда Художник принёс кляксовыводитель, кляксы уже не было.
– Она убежала туда… в альбом… – сказали Ваня и Маша.– Клякса погубит все мои рисунки! – воскликнул Художник. – Её во что бы то ни стало нужно поймать!– Мы готовы её ловить, но как? – спросили ребята.– А вот как! Сидите смирно!Художник быстро–быстро нарисовал в альбом портреты Вани и Маши, потом взмахнул карандашом и произнёс заклинание:
Мульти–пульти,Раз, два, три.И в альбомеВы – внутри!
И когда он перевернул страницу альбома……
Ваня и Маша очутились в сказочном лесу около избушки на курьих ножках. В избушку вели чёрные грязные следы, а из окошка с грохотом летела всякая утварь…– Клякса здесь… – прошептал Ваня, – мы её подкараулим И… Вдруг с воем, словно реактивный самолёт, прилетела в ступе Баба–Яга.– Кто это тут хозяйничает?! Кто здесь безобразничает?! – закричала она, размахивая
помелом. Ребята спрятались в бочку, но Баба–Яга сразу их обнаружила и приказала Филину:
– Ты, Филька, пуще глаза своего сторожи их, а я большой котёл воды вскипячу, и мы их…– Спасите! – закричал Ваня.
Перевернув страницу альбома, Художник спас ребят от страшной Бабы–Яги, но бочка, к сожалению, оказалась в открытом море…– Бочка дырявая… мы тонем! – запищали ребята.
– Не бойтесь, – сказал Художник и, несмотря на большие волны, несколькими штрихами нарисовал лодку.
– Теперь перебирайтесь сюда! – скомандовал он.Ваня и Maшa почувствовали себя в безопасности, но ненадолго: огромная чёрная Акула вынырнула из воды и погналась за лодкой.Художник пририсовал к лодке парус, но Акула не отставала… Пришлось перевернуть страницу… и ребята оказались посреди жаркой пустыни. По песку тянулись чёрные следы…
– Здесь была Клякса, – сказал Ваня.
Ребята пошли по следам и не заметили, как перед ними появился огромный Лев.
Лев раскрыл пасть и громко зарычал…– Спокойно. Я здесь! – раздался голос Художника. Рука его взмахнула карандашом, и Лев оказался в прочной клетке..А ребята… – на следующей странице альбома.– Где мы? – спросили они. – Вы находитесь на неизвестной науке планете, которую я придумал, – сказал
Художник и пририсовал детям скафандры с антеннами, чтобы они могли двигаться в неземной атмосфере.Ваня и Maшa с любопытством рассматривали незнакомый мир и вдруг заметили в небе странный летательный аппарат, который быстро к ним приближался.
«Летающая тарелка» опустилась неподалёку, и из её люков со свистом выскочили существа, похожие на осьминогов, – обитатели этой планеты.– Уинпетриско сито бандо цютко, – бормотали они на своём языке, очевидно приветствуя Ваню и Машу.– Марженгола! Стрикококо! – кричали жители планеты, танцуя вокруг детей.– Смотри–ка, – тихо сказал Ваня Маше, – ведь один из них совсем чёрный!– Клякса! – пискнула Маша.
Но было поздно – Клякса юркнула на следующую страницу. – Да это же наш двор! Мы дома? – удивился Ваня.– Ты угадал, – сказал Художник. – Я нарисовал наш двор и даже нашего дворника дядю Федю.
– Здесь была Клякса, – сказала Маша, – тут везде её следы.– Я–то знаю, откуда эти пятна! – вдруг грозно закричал дядя Федя. – И знаю, кто тут безобразничает!– Это не мы, дядя Федя! Это Клякса!Художник хотел спасти ребят от дяди Феди, но на этой странице они угодили прямо на спину ужасного Змея Го–рыныча. Дядя Федя тоже почему–то попал сюда.– Я вам всем покажу! Всех к порядку приучу! – кричал дядя Федя, размахивая метлой.
Змей Горыныч с ребятами на спине бросился наутёк… но дядя Федя догнал его. И досталось же Змею Горынычу! А пока дядя Федя с ним расправлялся, Ване и Маше удалось улизнуть на другую страницу альбома.
Там пришлось взбираться на крутые горы и отвесные скалы, и если бы не Художник, который нарисовал мостик через бездонную пропасть, ребята не попали бы на следующую страницу.
Ура!!!Кляксу нашли и поймали только на самой последней странице.
– Молодцы! – сказал Художник, взмахнул волшебным карандашом и произнёс заклинание:
Мулъти–пулъти,Пятью пять –И вы в комнате опять!
– Вы волшебник? Фокусник? – спросили ребята.– Нет, я просто художник–мультипликатор!
Иллюстрации: Каюков Л.
Мы ищем кляксу
Всё началось с неприятности. Ваня и Маша пришли к соседу Художнику посмотреть его рисунки. Вдруг Маша нечаянно опрокинула баночку с тушью прямо на альбом. Получилась большая безобразная клякса. Ребята заплакали, а Художник сказал:— Ничего, сейчас достану кляксовыводитель, и мы её…Художник ушёл в другую комнату, а Клякса, представьте себе, ожила, захихикала и спряталась где-то среди страниц альбома. Когда Художник принёс кляксовыводитель, кляксы уже не 
было.
— Она убежала туда… в альбом… — сказали Ваня и Маша.— Клякса погубит все мои рисунки! — воскликнул Художник. — Её во что бы то ни стало нужно поймать!— Мы готовы её ловить, но как? — спросили ребята.— А вот как! Сидите смирно!Художник быстро-быстро нарисовал в альбом портреты Вани и Маши, потом взмахнул карандашом и произнёс заклинание:
Мульти-пульти,Раз, два, три.И в альбомеВы — внутри!
И когда он перевернул страницу альбома……
Ваня и Маша очутились в сказочном лесу около избушки на курьих ножках. В избушку вели чёрные грязные следы, а из окошка с грохотом летела всякая утварь…— Клякса здесь… — прошептал Ваня, — мы её подкараулим И… Вдруг с воем, словно реактивный самолёт, прилетела в ступе Баба-Яга.— Кто это тут хозяйничает?! Кто здесь безобразничает?! — закричала она, размахивая
помелом. Ребята спрятались в бочку, но Баба-Яга сразу их обнаружила и приказала Филину:— Ты, Филька, пуще глаза своего сторожи их, а я большой котёл воды вскипячу, и мы их…— Спасите! — закричал Ваня.Перевернув страницу альбома, Художник спас ребят от страшной Бабы-Яги, но бочка, к сожалению, оказалась в открытом море…— Бочка дырявая… мы тонем! — запищали ребята.
— Не бойтесь, — сказал Художник и, несмотря на большие волны, несколькими штрихами нарисовал лодку.— Теперь перебирайтесь сюда! — скомандовал он.Ваня и Maшa почувствовали себя в безопасности, но ненадолго: огромная чёрная Акула вынырнула из воды и погналась за лодкой.Художник пририсовал к лодке парус, но Акула не отставала… Пришлось перевернуть страницу… и ребята оказались посреди жаркой пустыни. По песку тянулись чёрные следы…
— Здесь была Клякса, — сказал Ваня.Ребята пошли по следам и не заметили, как перед ними появился огромный Лев.Лев раскрыл пасть и громко зарычал…— Спокойно. Я здесь! — раздался голос Художника. Рука его взмахнула карандашом, и Лев оказался в прочной клетке..А ребята… — на следующей странице альбома.— Где мы? — спросили они. — Вы находитесь на неизвестной науке планете, которую я придумал, — сказал
Художник и пририсовал детям скафандры с антеннами, чтобы они могли двигаться в неземной атмосфере.Ваня и Maшa с любопытством рассматривали незнакомый мир и вдруг заметили в небе странный летательный аппарат, который быстро к ним приближался.«Летающая тарелка» опустилась неподалёку, и из её люков со свистом выскочили существа, похожие на осьминогов, — обитатели этой планеты.— Уинпетриско сито бандо цютко, — бормотали они на своём языке, очевидно приветствуя Ваню и Машу.— Марженгола! Стрикококо! — кричали жители планеты, танцуя вокруг детей.— Смотри-ка, — тихо сказал Ваня Маше, — ведь один из них совсем чёрный!— Клякса! — пискнула Маша.
Но было поздно — Клякса юркнула на следующую страницу. — Да это же наш двор! Мы дома? — удивился Ваня.— Ты угадал, — сказал Художник. — Я нарисовал наш двор и даже нашего дворника дядю Федю.— Здесь была Клякса, — сказала Маша, — тут везде её следы.— Я-то знаю, откуда эти пятна! — вдруг грозно закричал дядя Федя. — И знаю, кто тут безобразничает!— Это не мы, дядя Федя! Это Клякса!Художник хотел спасти ребят от дяди Феди, но на этой странице они угодили прямо на спину ужасного Змея Го-рыныча. Дядя Федя тоже почему-то попал сюда.— Я вам всем покажу! Всех к порядку приучу! — кричал дядя Федя, размахивая метлой.
Змей Горыныч с ребятами на спине бросился наутёк… но дядя Федя догнал его. И досталось же Змею Горынычу! А пока дядя Федя с ним расправлялся, Ване и Маше удалось улизнуть на другую страницу альбома.
Там пришлось взбираться на крутые горы и отвесные скалы, и если бы не Художник, который нарисовал мостик через бездонную пропасть, ребята не попали бы на следующую страницу.Ура!!!Кляксу нашли и поймали только на самой последней странице.— Молодцы! — сказал Художник, взмахнул волшебным карандашом и произнёс заклинание:
Мулъти-пулъти,Пятью пять —И вы в комнате опять!
— Вы волшебник? Фокусник? — спросили ребята.— Нет, я просто художник-мультипликатор!
— КОНЕЦ —
Иллюстрации: Каюков Л.
Глава седьмая
Аля и буква А быстро пошли прочь от сарая, а за ними следом, едва поспевая, бежала буква Л. Кляксич не велел ее кормить, пока она была взаперти, и она очень ослабела.
Возле дороги был вкопан огромный столб, а к столбу прибита стрелка, тоже огромная, и на ней написано: «НОП».
— Что это такое? — спросила Аля.
— Научно-опытный пункт, — пояснила буква А.
— Это такое учреждение?
— Конечно.
— А что там делают?
— Ставят опыты. Там работают Н, О и П.
Стрелки с НОПами стали попадаться все чаще, и вскоре путники увидели серый кирпичный дом со светлыми окнами во всю стену. Они вошли. Аккуратненькая вахтерша — точка с запятой — провела их в лабораторию. Там что-то кипело и шипело на спиртовках, что-то булькало в пробирках.
— Извините… — начала было Аля.
— Тсс! — зашикали на нее Н, О и П. Все трое были в белых халатах и белых шапочках. — Тихо! Идет опыт.
— Но нам очень… — робко заметила буква А.
Н, О и П замахали руками.
— Началось! — заявила буква Н.
— Плавится? — спросила буква П шепотом у своих товарищей.
— Окисляется, — прошептала в ответ буква О. — Реакция идет с выделением тепла… Ненужные буквы выпадают в осадок.
— Что вы тут делаете? — не выдержала Аля
— Тсс! — зашикали на нее все трое. — Мы переплавляем слова.
— Что? Что? — поразилась Аля.
— Готово! — закричали Н, О и П хором.
Они подскочили к какой-то колбе, и буква Н торжественно объявила:
— Опыт прошел блестяще. Вот, пожалуйста. Вместо обычного непрочного скоропортящегося стихотворения мы получили лабораторным путем устойчивые стихи, не боящиеся ни ядовитых веществ, ни дурной погоды. Послушайте:
Жил на светеУмный слон,У него былТелепон.
Ходит слоник —Топ-топ-топ,Звонит слоновыйТеленоп…
— Постойте, подождите! — не выдержала буква А. — Что же это вы делаете? Вы же заменяете своими буквами другие буквы! Вас что, Кляксич подговорил, что ли?
— Тсс! — зашикали опять все три буквы в белых халатах. — Тсс! Мы продолжаем опыт.
— Пошли, — сказала Аля. — Тут мы все равно толку не добъемся.
Аппликация из ладошек своими руками
Первые детские работы в плане искусства – это брызги, ляпы, отпечатки ног, рук, губ. Если вашего ребенка действительно так увлекает и веселит процесс творить без помощи кисточки, то аппликация из ладошек придётся ему по вкусу. В этом нет ничего сложного. Обводим ладошку на листе бумаги, вырезаем ее, создаем дополнительный элемент и собираем нашу аппликацию.
Использование аппликаций
- Во-первых, это прекрасный способ для ребенка развить фантазию. Малыш изучает контуры тела, тренирует внимательность и усидчивость.
- Во-вторых, такими аппликациями вы можете украсить детскую комнату, ведь они выглядят очень ярко.
- В-третьих, поделка будет прекрасным подарком бабушкам или работой в школу или садик.
Рассмотрим несколько вариантов создания аппликаций из ладошек. Рисуем контуры на бумаге любого цвета, вырезаем, склеиваем, раскрашиваем.
Глава пятая
Конечно, Аля оказалась права. Читатели нарисовали все пять елочек.
И вот путешественники остановились перед калиткой в высоком тесовом заборе.
За забором стоял просторный бревенчатый дом. Там жили буква И, буква Ы и буква Й. Букву Й звали Тимофей. И с Ы целыми днями сидели на террасе и спорили, кто из них главнее.
— Я, — утверждала буква И, — потому что я могу сказать слово «микроб».
— Это не так важно, возражала Ы. — А сумеешь ли ты сказать слово «мормышка»?. — Мне и не к чему говорить этот вздор
Я выражаюсь поэтично: «ирис, миндаль, мимоза, миг»
— Мне и не к чему говорить этот вздор. Я выражаюсь поэтично: «ирис, миндаль, мимоза, миг».
— Не спорю. Зато ты не можешь сказать самого главного слова — «мы».
Так они препирались целыми днями. А когда им надоедало ссориться, они распевали свою любимую песенку:
На полу скребется мЫшка,Спит в берлоге бурый мИшка,Этот мишка очень мИл,Только лапы он не мЫл.
Пока они спорили или пели, Тимофей занимался хозяйством: подстригал усики у гороха, чесал брюшко тыкве и вышивал крестиком.
Аля и буква А вошли в калитку.
На террасе посвистывал большой старинный самовар, на белой скатерти все было накрыто к утреннему чаю.
— Можно? — спросила Аля.
— Милости просим, милости просим, — закивала буква И.
— Мы вам рады, мы вам рады, — вторила буква Ы. — Чайку?
— Тимофей, пожалуйста, еще два прибора, — попросила буква И.
За чаем выяснилось, что Кляксич с дружками проходил тут еще вечером.
Дома был только один Тимофей. Тимофей понял из их разговора, что они отправились на левый берег реки Чернилки к букве Л и собираются ее схватить. Зачем и за что, он не понял. Они велели Тимофею ни в коем случае никому не рассказывать, куда они пошли.
— Очень мило! — воскликнула буква И. — Какой-то негодник, даже не буква, а клякса, будет нами командовать!
— Выскочка! — негодовала буква Ы.
Разузнав дорогу на левый берег Чернилки и поблагодарив хозяев, Аля и буква А двинулись в путь.
Глава третья
Пути починили. Поезд долго ехал без остановок. Аля задремала. Букве А не спалось, она волновалась.
Наконец поезд подошел к перрону.
Аля и буква А вышли из вагона. Уже смеркалось. Горели фонари.
Они решили постучать в первый попавшийся дом. Это был голубой домик с голубыми гардинами на окнах. На подоконниках в глиняных горшочках цвела герань.
Из раскрытых окон до прохожих доносилось громкое пение:
Глупый гном глядел, глядел,Громкий горн гудел, гудел,Громче горна грохнул гром,Громче грома гаркнул гном.
Догадались, чей это был домик? Ну конечно, в этом домике жила буква Г.
— Что это за глупая песня? — спросила Аля у буквы А.
— Ничего удивительного, — ответила буква А. — Глупость с какой буквы начинается? Вот видишь — с Г. Значит, эта буква вполне может оказаться глупой.
Они постучали и вошли.
Буква Г была в голубом халате и голубых домашних туфлях.
— Кляксич? — переспросила она, когда узнала, о чем идет речь. — Может, я и расскажу вам, где Кляксич, только сначала решите задачу. «Если от поезда отстал один пассажир и от другого поезда отстал один пассажир, то сколько всего отстало пассажиров?» Нате бумагу и решайте, а то не услышите от меня ни слова.
Аля поняла, что Г не переспоришь, и моментально написала 1 + 1 = 2. Это же была самая пустяковая задача на свете!
— Глубоко ошибаетесь, — сказала буква Г. — Ответ не сходится. Он не сходится, если идти пешком, и он не съезжается, если ехать поездом. А раз вы ничего не смыслите в арифметике, то нечего вам тут ходить и вынюхивать про Кляксича. Ничего я вам не скажу.
И буква Г опять запела свою глупую песенку.
Они ушли, так ничего и не выяснив. Буква А снова расстроилась, а Аля крепко сжимала в руках резинку и надеялась, что все еще уладится.
Когда они спускались с голубого крылечка, буква Г высунулась из окошка и закричала им вдогонку:
— Ноль! В ответе будет ноль! Если пассажир отстал от поезда, то он уже не пассажир, а растяпа! Понятно вам?
Взошла луна. Настала самая настоящая ночь. Только в одном, самом высоком доме горело крошечное окошечко под самой крышей.
— Пойдем попросимся переночевать, — предложила Аля. — Ты не знаешь, кто живет там наверху?
— Знаю, — сказала буква А. — Там живет буква Д. Ее зовут Добрая Дуня. Она-то пустит нас переночевать, только в ее доме нет лифта, и нам придется идти пешком.
— Не беда, — сказала Аля. — Мы станем отсчитывать этажи, а читатели будут записывать, чтобы мы не сбились со счета.
Они открыли старую скрипучую дверь и двинулись вверх по темной лестнице. 1-й этаж. 2-й. Написали? 3-й, 4-й, 5-й, 6-й, 7-й, 8-й, 9-й, 10-й.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Пришли! Постучали. Буква Д — Добрая Дуня — крикнула из-за двери:
— Входите, не заперто!
— Здравствуй, А, душечка, — обрадовалась Дуня. — Кого это ты привела ко мне в гости?
Аля пожала пухленькую ручку Доброй Дуни и назвала себя:
— Аля.
Дуня тоже пожала Алину руку, улыбнулась и запела песенку:
Дикий удод наклевался ягод. Умный удод — он наелся на год. Наелся удод — и песни поет Ясные летние дни напролет.
Аля удивилась, но постеснялась спросить, что эта песенка значит. Поэтому догадываться вам придется самим.
Буква А стала рассказывать Дуне про Кляксича, но Дуня ее перебила.
— Знаю, — сказала она. — Кляксич утром был здесь. Грозил всем буквам, что заменит их кляксами, если они впустят букву А обратно в Букварь. Он еще хвастался, что уже поссорил некоторые буквы между собой. Кляксич рассказывал это своим приятелям Помарке и Описке, а я вышла на балкон и все слышала.
— Куда же они девались потом? — спросила Аля.
— Потом они вместе отправились к букве Л, чтобы схватить ее и засадить под замок. Некоторые буквы боятся и слушаются Кляксича. Но только не я. Я-то знаю, что на свете самая добрая вещь — это дружба.
— Ты не заметила, по какой дороге они пошли? — спросила буква А.
— По-моему, вон той дорогой, через лес, к букве Л. Отдохните немного, поешьте, я сейчас угощу вас дыней.
Аля и буква А прилегли на диван. Дуня отправилась в кухню. Она стучала тарелками и ножами и тихонечко напевала:
Доброе утро, новенькая яхта,Утро доброе, синяя волна!Новенькая яхта, а вон там в горах-тоЯсная звездочка все еще видна!
«Что за странные песенки поет Дуня?» — опять подумала Аля, так и не догадавшись, в чем дело
Ну, а вы догадались? Если нет, еще раз прочтите Дунины песенки и обратите внимание на первые буквы в начале каждой строки
Клякса — аудиосказка Николая Носова, читать рассказ или прослушать онлайн
Я расскажу вам про Федю Рыбкина, о том, как он насмешил весь класс. У него была привычка смешить ребят. И ему было все равно: перемена сейчас или урок. Так вот. Началось это с того, что Федя подрался с Гришей Копейкиным из-за флакончика туши. Только если сказать по правде, то никакой драки тут не было. Никто никого не бил. Они просто вырывали друг у друга из рук флакончик, а тушь из него выплеснулась, и одна капля попала Феде на лоб. От этого на лбу у него получилась черная клякса величиной с пятак. Сначала Федя рассердился, а потом он увидел, что ребята смеются, глядя на его кляксу, и решил, что это даже лучше. И не стал смывать кляксу.
Скоро зазвонил звонок, пришла Зинаида Ивановна, и начался урок. Все ребята оглядывались на Федю и потихоньку смеялись над его кляксой. Феде очень нравилось, что он одним своим видом может смешить ребят. Он нарочно сунул палец во флакончик и измазал нос тушью. Тут уж никто без смеха не мог на него смотреть. В классе стало шумно.
Зинаида Ивановна сначала никак не могла понять, в чем тут дело, но она скоро заметила Федину кляксу и даже остановилась от удивления.
— Это чем ты лицо испачкал, тушью? — спросила она.
— Ага, — кивнул головой Федя.
— А какой тушью? Этой? Зинаида Ивановна показала на флакончик, который стоял на парте.
— Этой, — подтвердил Федя, и рот его разъехался чуть ли не до ушей. Зинаида Ивановна надела на нос очки и с серьезным видом осмотрела черные пятна на лице Феди, после чего сокрушенно покачала головой.
— Напрасно ты это сделал, напрасно! — сказала она.
— А что? — забеспокоился Федя.
— Да, видишь ли, тушь эта химическая, ядовитая. Она разъедает кожу. От этого кожа сперва начинает чесаться, потом на ней вскакивают волдыри, а потом уже по всему лицу идут лишаи и язвочки.
Федя перепугался. Лицо у него вытянулось, рот сам собою открылся.
— Я больше не буду мазаться тушью, — пролепетал он.
— Да уж думаю, что больше не будешь! — усмехнулась Зинаида Ивановна и продолжала урок.
Федя поскорей принялся стирать пятна туши носовым платком, потом повернул свое испуганное лицо к Грише Копейкину и спросил:
— Есть?
— Есть, — шепотом сказал Гриша. Федя снова принялся тереть лицо платком, но черные пятна глубоко въелись в кожу и не стирались. Гриша протянул Феде ластик и сказал:
— На вот. У меня есть замечательная резинка. Потри, попробуй. Если она тебе не поможет, то пиши-пропало.
Федя принялся тереть лицо Гришиной резинкой, но и это не помогло. Тогда он решил сбегать умыться и поднял руку. Но Зинаида Ивановна, будто нарочно, не замечала его. Он то вставал, то садился, то приподнимался на цыпочки, стараясь вытянуть руку как можно выше. Наконец Зинаида Ивановна спросила, что ему нужно.
— Разрешите мне пойти умыться, — попросил жалобным голосом Федя.
— А что, уже чешется лицо?
— Н-нет, — замялся Федя. — Кажется, еще не чешется.
— Ну, тогда посиди. На переменке успеешь умыться.
Федя сел на место и снова принялся тереть лицо промокашкой.
— Чешется? — озабоченно спрашивал Гриша.
— Н-нет, кажется, не чешется… Нет, кажется, чешется. Не разберу, чешется или не чешется. Кажется, уже чешется! Ну-ка, посмотри, нет еще волдырей?
— Волдырей еще нет, а вокруг уже все покраснело, — шепотом сказал Гриша.
— Покраснело? — испугался Федя. — Отчего же покраснело? Может быть, уже волдыри начинаются или язвочки?
Федя снова стал поднимать руку и просить Зинаиду Ивановну отпустить его умыться.
— Чешется! — хныкал он.
Теперь ему было не до смеха. А Зинаида Ивановна говорила:
— Ничего. Пусть почешется. Зато в другой раз не станешь мазать лицо чем попало.
Федя сидел как на иголках и все время хватался за лицо руками. Ему стало казаться, что лицо на самом деле стало чесаться, а на месте пятен уже начинают вздуваться шишки.
— Ты лучше не три, — посоветовал ему Гриша. Наконец прозвонил звонок. Федя первым выскочил из класса и во всю прыть побежал к умывальнику. Там он всю перемену тер лицо мылом, а весь класс над ним потешался. Наконец он начисто оттер пятна туши и целую неделю после того ходил серьезным. Все ждал, что на лице волдыри вскочат. Но волдыри так и не вскочили, а за эту неделю Федя даже разучился на уроках смеяться. Теперь смеется только на переменках, да и то не всегда.
Глава девятая
Солнце поднялось, и стало жарко. Они дошли до какого-то запыленного скверика с жиденькими кустами и выгоревшими клумбами. Устало опустились на скамейку. На соседнюю лавочку тут же плюхнулись буквы Ч и Ц. Они обе хохотали.
— Что веселого слышно? — спросила буква А сердитым голосом.
— Мы играли в прятки, — сказала буква Ч. — Вот посмотри, сумеешь ли ты нас отыскать? — И они затараторили, перебивая друг друга:
Чапнула чапля церные цернила.Церная чапля чиркулем цертила.Полуцился оцень цистенький цертеж,Станешь вверх ногами — сразу разберешь!
— Очень весело, — пробурчала буква А. — Вы бы мне лучше сказали, где буква Я? Где Кляксич?
— Ницего, то есть ничего не знаем. Мы все время играли. Спросите у сестер Ш и Щ, они серъезные.
— А где они живут?
— Да тут рядом.
Но идти никуда не пришлось: на сквер прибежала буква Щ, расстроенная, вся в слезах.
— Беда, беда, — причитала она.
— Что с тобой? — встревоженно спросила Аля.
— Не со мной, с сестричкой! — Сквозь слезы буква Щ еле выговаривала слова. — Кляксич растащил ее на крючочки за то, что она не хотела выдать букву Я. Он заколдовал сестричку, и теперь крючочки будут все отдельно, пока кто-нибудь не напишет букву Ш тысячу раз по сто. Но ведь этого никто не сможет сделать. Бедная моя сестричка!
— Не убивайся так, — сказала Аля. — Мы с буквой А давно уже путешествуем, и нас выручали читатели. Я уверена, что каждый из них сначала перепишет себе крючочки в тетрадку и, когда научится их писать совершенно правильно, то напишет много-много Ш и пришлет тебе. Вот у тебя и наберется достаточно, чтобы разрушить колдовство.
Буква Щ немного успокоилась.
— Скажи куда девался Кляксич?
— Он пошел куда-то в самый конец Букваря, — сказала буква Ш. — Я слышала, как он ругался с твердым и мягким знаками. Кляксич их на что-то подговаривал. Твердый знак не соглашался, ругался с Кляксичем и кричал: «Мне не страшно! Вот съем тебя и объедки собакам кину!» А мягкий знак упрашивал: «Разве тебе не жаль? Брось! Оставь! Перестань!» Но я так была расстроена, что не поняла, о чем они говорят.
— А где сейчас буква Я?
— Не знаю. Буква Ш, моя сестричка, знала. Но она не хотела рассказывать, она боялась, что Кляксич задумал что-то недоброе.
— Что ж, прощай, — сказала Аля, и они отправились в конец Букваря, туда, где жила буква Э.
У буквы Э был маленький собственный домик, крытый черепицей. Буква Э встретила их ласково, каждому протянула руку и назвала себя:
— Эмма-Элла-Эрна-Эвелина.
«Батюшки, какое у нее длинное сложное имя», — подумала Аля.
В гостях у Эммы-Эллы-Эрны-Эвелины была ее подружка буква Ю, которую все звали Юля в Юбке, потому что она никогда не носила платьев.
— Не трудитесь объяснять, я знаю, зачем вы пришли, — сказала буква Э.
— Все, что мне известно, я вам открою. Но, к сожалению, я знаю не так уж много. Букву Я спрятало слово «заяц». Когда Кляксич все-таки догадался, где буква Я, он погнался за зайцем. Ему бы никогда не удалось догнать зайца, но тот бежал так быстро, что буква Я не сумела удержаться при такой скорости и выскочила из слова. Тут Кляксич ее и схватил!
— Ах! — вырвалось у буквы А.
— И тут, — продолжала буква Э, — он составил какую-то заколдованную надпись, которую невозможно прочесть. Кто прочтет ее, тот освободит букву Я. Мы с Юлей переписали надпись, но расшифровать не могли.
— Где эта надпись? — спросила Аля. — Покажите скорее!
— Да вот, — сказала Эмма-Элла-Эрна-Эвелина.
!андобовс Я авкуБ
Все просто остолбенели. Да что же это такое? Кто сумеет прочесть эти мудреные перекрученные буквы?
Никто не мог вымолвить ни слова. Все молча глядели на заколдованную надпись. Аля сделалась совсем мрачной. Буква А заплакала.
Вдруг в распахнутое окошко влетела маленькая птичка — зарянка. Это была буква З.
— Зеркало! Зеркало! Зеркало! — трижды прокричала она и выпорхнула в окно.
— Постой, объясни! — закричала ей вслед буква Э.
Но зарянка точно растаяла в воздухе.
— Что «зеркало»? Что «зеркало»? Почему «зеркало»? — без конца повторяла буква А.
— Не знаю, — вздохнула Эмма-Элла-Эрна-Эвелина.
— Понятия не имею, — огорчилась Юля в Юбке.
Аля подошла к зеркалу — оно не показало ей ничего, кроме самой Али.
— Что же делать? — спросила она задумчиво. — Может, нам снова помогут ребята?
— Не знаю, — грустно отозвалась буква А.
— Помогут, конечно! — сказала Аля. — Их так много. И все они умные. Они догадаются.