Особенности творчества С.Я.Маршака
Источник
Своими учителями он по праву считал лучших представителей национальной культуры — Пушкина, Жуковского, Некрасова, Фета, Тютчева. А его любимцами были В. Блейк и В. Шекспир.
Творчество Маршака питали разные источники, но главный, без которого оно бы иссякло — фольклор разных стран и народов.
В поэзии для детей и в его переводных произведениях, в сатирической надписи и в сказке для театра, в философской лирике и в статьях о детской литературе — везде слышится то мелодия народной речи, то знакомый с детства сказочный сюжет, то мудрое рассуждение подстать народной педагогике. Фольклором пронизано всё творчество поэта, начиная от идейного содержания и кончая стилистической инструментовкой произведений.
«Сказка о глупом мышонке». Источник
В поэтическом творчестве С.Я.Маршака отражены принципы таких жанров устного народного творчества, как прибаутки, дразнилки, считалки, потешки, скороговорки. «Детки в клетке», «Сказка о глупом мышонке», «Багаж» и «Веселые чижи» (в соавторстве с Д.Хармсом), «Мороженое», «Цирк», «Вчера и сегодня», «Пожар», «Дом, который построил Джек», «Петрушка-иностранец» — это только немногое из написанного в 20-е годы.
«Детки в клетке». Источник
Стихотворения цикла «Детки в клетке» — лаконичные, юмористические, игровые. Они невелики по объёму: две, четыре, редко восемь строк. В них даются конкретные, чёткие черты облика или повадок животных. В своих стихах, адресованных детям, Маршак развивает их чувства и разум.
Тема счастливого детства в творчестве Маршака — магистральная, потому что она объединяет основные проблемы: проблемы ребёнка в коллективе, отношений детей и взрослых, природы и нравственности и др. Проходит эта тема через все работы С.Маршака в детской литературе. Маленькие дети у Маршака любознательны и активны, дружелюбны и раскованы. Они увлечённо играют («Мяч», «Усатый-полосатый»), охотно участвуют в делах старших («Разноцветная книга», «Праздник леса», «Круглый год»), готовятся к большой жизни, осваивая мир («Хороший день», «Карусель», «Про гиппопотама», «Великан», «Дети нашего двора»).
Образ движения, роста — характерный для Маршака образ в стихотворениях на тему счастливого детства. Умение видеть перспективу жизни совсем ещё маленького ребёнка, проследить связь детства, отрочества, юности со зрелостью — отличительная черта стихотворений Маршака, посвящённых теме счастливого детства. С именем С.Маршака в детской литературе связано утверждение активной позиции лирического героя — ребёнка.
Источник
Кто не знаком с удивительной сказкой «Двенадцать месяцев»? Кому родители не читали в детстве «Кошкин дом»? Или «Багаж» для школьного возраста, на финальных словах которого «Однако за время пути собака могла подрасти» улыбаются и взрослые, и дети? А ещё «Умные вещи», «Рассеянный с улицы Бассейной», «Сказка об умном мышонке» и другие. Наверняка, многие из Вас, уважаемые читатели, вспомнили эти чудесные стихи. А как не любить его стихи — загадки?
Стихи Самуила Маршака для первоклассников
Самуил Маршак «Великан»
Раз,
Два,
Три,
Четыре.
Начинается рассказ:
В сто тринадцатой квартире
Великан живёт у нас.
На столе он строит башни,
Строит город в пять минут.
Верный конь и слон домашний
Под столом его живут.
Вынимает он из шкафа
Длинноногого жирафа,
А из ящика стола —
Длинноухого осла.
Полон силы богатырской,
Он от дома до ворот
Целый поезд пассажирский
На верёвочке ведёт.
А когда большие лужи
Разливаются весной,
Великан во флоте служит
Самым младшим старшиной.
У него бушлат матросский,
На бушлате якоря.
Крейсера и миноноски
Он ведёт через моря.
Пароход за пароходом
Он выводит в океан.
И растёт он с каждым годом,
Этот славный великан!
Самуил Маршак «Кот и лодыри»
Собирались лодыри
На урок,
А попали лодыри
На каток.
Толстый ранец с книжками
На спине,
А коньки под мышками
На ремне.
Видят, видят лодыри:
Из ворот
Хмурый и ободранный
Кот идёт.
Спрашивают лодыри
У него:
— Ты чего нахмурился,
Отчего?
Замяукал жалобно
Серый кот:
— Мне, коту усатому,
Скоро год.
И красив я, лодыри,
И умён,
А письму и грамоте
Не учён.
Школа не построена
Для котят.
Научить нас грамоте
Не хотят.
А теперь без грамоты
Пропадёшь,
Далеко без грамоты
Не уйдёшь.
Не попить без грамоты,
Не поесть,
На воротах номера
Не прочесть!
Отвечают лодыри:
— Милый кот,
Нам пойдёт двенадцатый
Скоро год.
Учат нас и грамоте
И письму,
А не могут выучить
Ничему.
Нам учиться, лодырям,
Что-то лень.
На коньках катаемся
Целый день.
Мы не пишем грифелем
На доске,
А коньками пишем мы
На катке!
Отвечает лодырям
Серый кот:
— Мне, коту усатому,
Скоро год.
Много знал я лодырей
Вроде вас,
А с такими встретился
В первый раз!
Самуил Маршак «Жадина»
— Гриша, Гриша, дай мне нож.
— Ты обратно не вернёшь.
— Дай-ка, Гриша, карандаш.
— Ты обратно не отдашь.
— Гриша, Гриша, дай резинку.
— Ты откусишь половинку.
— Гриша, Гриша, дай чернил.
— Ты бы сбегал и купил.
Самуил Маршак «Чем болен мальчик?»
Он лежит в постели,
Дышит еле-еле.
Перед ним на стуле —
Капли и пилюли
И с водой,
И без воды,
За едой
И без еды,
Порошки
И банки,
Пузырьки
И склянки.
Доктор выслушал младенца,
А потом и говорит:
— Инфлюэнца-симуленца,
Притворенца, лодырит!
Самуил Маршак «Чего бы вам хотелось ещё»
В одном из детских лагерей
ребят спросили: «Чего бы
вам хотелось ещё?» Одна из
девочек ответила: «Поскучать».
Есть волшебный край на свете,
Где бывают только дети.
Там по десять дней подряд
День рожденья у ребят.
И едят они в столовой
В эти дни не суп перловый,
Не лапшу, не вермишель,
Не овсянку, не кисель,
А клубничное
Мороженое,
По тарелочкам
Разложенное.
Спят ребята не в постели,
А в колясках карусели
Под раскинутым шатром,
Сплошь расшитым серебром.
Входят в дом они не в двери,
А в открытое окно,
И семь раз, по крайней мере,
Смотрят вечером кино.
Так живут они на воле,
Бросив книжку и тетрадь.
А учительница в школе
Учит по полу скакать.
Для чего над скучной книгой
Проводить за часом час?
Выходи на двор и прыгай
По земле из класса в класс.
Там не ставятся отметки.
Вместо них ученику
Выдаётся по конфетке,
А подчас — по пирожку.
Не житьё, а просто чудо!
Одного я не пойму:
Кое-кто бежит оттуда —
Неизвестно почему.
— Объясните: в чём тут дело?
Я спросил у двух ребят.
— Веселиться надоело! —
Мне ребята говорят.—
Надоело нам варенье,
Надоели дни рожденья.
То и дело распевай:
«Испекли мы каравай!..»
Надоели
Нам качели,
Надоели
Карусели.
Хорошо бы поскучать,
Поскучать
И помолчать!
Самуил Маршак «Считалка»
В нашем классе
Нет лентяев,—
Только Вася
Николаев.
Он приходит на урок,
Засыпает, как сурок.
Лодырь,
Лодырь,
Лежебока,
Проворонил
Три урока,
На четвёртый
Опоздал,
Пятый
Где-то пропадал,
На шестом
Мешал
Учиться,
На седьмом
Ходил
Лечиться,
На восьмом
Играл в футбол,
На девятый
Не пришёл.
На десятом
Корчил рожи,
На четырнадцатом
Тоже,
На двадцатом
Видел сон,
На тридцатом
Выгнан
Вон.
Самуил Маршак «В театре для детей»
Народу-то! Народу!
Куда ни кинешь взгляд,—
По каждому проходу
Идёт волна ребят.
Сажают их на стулья
И просят не шуметь,
Но шум стоит, как в улье,
Куда залез медведь.
Из длинного колодца —
Невидимо для глаз —
То флейта засмеётся,
То рявкнет контрабас.
Но вдруг погасли лампы,
Настала тишина,
И впереди за рампой
Раздвинулась стена.
И увидали дети
Над морем облака,
Растянутые сети,
Избушку рыбака.
Внизу запела скрипка
Пискливым голоском —
Заговорила рыбка
На берегу морском.
Все эту сказку знали
О рыбке золотой,—
Но тихо было в зале,
Как будто он пустой.
Очнулся он, захлопал,
Когда зажгли огонь.
Стучат ногами об пол,
Ладонью о ладонь.
И занавес трепещет,
И лампочки дрожат —
Так звонко рукоплещет
Полтысячи ребят.
Ладоней им не жалко…
Но вот пустеет дом,
И только раздевалка
Кипит ещё котлом.
Шумит волна живая,
Бежит по всей Москве,
Где ветер, и трамваи,
И солнце в синеве.
Цикл Зоосад — Самуил Маршак
На этой странице читайте цикл Зоосад Самуила Маршака: «Пингвин», «Эскимосская собака», «Львица», «Гиена», «Обезьяна» и другие.
Вышел сторож из сторожки,Подметает он дорожки,Курит трубку у ворот,Нам обедать не дает.
Долго, долго у решетки,Мы стоим, разинув глотки.Знаем, знаем без часов,Что обед для нас готов.
За обедом, за обедомНе болтаем мы с соседом,Забываем обо всемИ жуем, жуем, жуем.Это трудная работа -Щеки лоснятся от пота.
После пищи нужен сон.Прислонившись, дремлет слон.Показав себя народу,Бегемот уходит в воду.
Спит сова, вцепившись в пень,Спит олень, и спит тюлень.Темно-бурый медвежонокПро себя ворчит спросонок,
Только пони и верблюдПринимаются за труд.
На верблюде, на верблюде,Как в пустыне, ездят люди,Проезжают мимо рва,За которым видят льва,Проезжают мимо клетки,Где орлы сидят на ветке.Неуклюж, космат и худ,Ходит по саду верблюд.
А по кругу, на площадке,Черногривые лошадкиМчатся рядом и гуськом,Машут челкой и хвостом.
Но вот наступает прохлада.Чужие уходят из сада.Горят за оградой огни,И мы остаемся одни.
На морях в былые годыОбгонял я пароходы.
А теперь я здесь в садуТихо плаваю в пруду.
Записке ты не верь -Я самый добрый зверь.
За что сижу я в клетке,Я сам не знаю, детки.
Они играют в чехардуВ зоологическом саду.
Меня называют дикаркойЗа то, что сижу я в тоске,Мечтая об Африке жаркой,О мягком, горячем песке.
Я встретила здесь крокодила.Он мне улыбнулся, как друг.»Ты хочешь, — его я спросила, -К бананам и пальмам на юг?»
«Дитя, — отвечал он уныло, -Не видеть родной мне земли!»И слезы из глаз крокодилаПо черным щекам потекли.
Настает моя пора:Буду выть я до утра.Днем молчала я угрюмо -Я боюсь дневного шума -Но зато мой хриплый смехПо ночам пугает всех!Даже львы меня боятся…Как над ними не смеяться?
Приходите к Мише в гости,Сладкий пряник Мише бросьте.
Миша просит, Миша ждет,Широко разинув рот.
Нет, правее! Нет, левее!Промахнулись, ротозеи!
Вот теперь попали в рот!Что за пряник — чистый мед!
За такое угощеньеМы покажем представленье.
Ну-ка, Миша, поклонись!Ну-ка, Миша, кувыркнись!
Ел он кости и объедки,А теперь живет он в клетке.От дождя он здесь укрытИ всегда бывает сыт.
Вымыл голову и ухо -И в лоханке стало сухо.
Для хорошего слонаРечка целая нужна.
Уберите-каЛоханку,Принесите-каФонтанку!
Сидит она, тоскуя,Весь вечер напролетИ песенку такуюПо-своему поет:
«На дальнем жарком юге,На пальмах и кустах,Визжат мои подруги,Качаясь на хвостах.
Чудесные бананыНа родине моей.Живут там обезьяныИ нет совсем людей».
Примечание:Впервые сборник стихов «Зоосад» издан с начальной строкой: «Мы резвые, милые детки…» — под названием «Детки в клетке» 1923 год. Со второго издания (1924 год) с начальной строкой: «Рано, рано мы встаем…»
Слон
Дали туфельки слону. Взял он туфельку одну И сказал: — Нужны пошире, И не две, а все четыре!
Зебры
Полосатые лошадки, Африканские лошадки, Хорошо играть вам в прятки На лугу среди травы! Разлинованы лошадки, Словно школьные тетрадки, Разрисованы лошадки От копыт до головы.
Белые медведи
У нас просторный водоем. Мы с братом плаваем вдвоем. Вода прохладна и свежа. Ее меняют сторожа.
Мы от стены плывем к стене То на боку, то на спине. Держись правее, дорогой, Не задевай меня ногой!
Страусёнок
Я — страусенок молодой, Заносчивый и гордый. Когда сержусь, я бью ногой, Мозолистой и твердой.
Когда пугаюсь, я бегу, Вытягивая шею. А вот летать я не могу, И петь я не умею.
Пингвин
Правда, дети, я хорош? На большой мешок похож. На морях в былые годы Обгонял я пароходы. А теперь я здесь в саду Тихо плаваю в пруду.
Эскимосская собака
На прутике записка: «Не подходите близко!» Записке ты не верь Я самый добрый зверь. За что сижу я в клетке, Я сам не знаю, детки.
Пингвинята
Мы — два брата, два птенца. Мы недавно из яйца. Что за птица — наша мать? Где ее нам отыскать?
Мы ни с кем здесь не знакомы И не знаем даже, кто мы. Гуси? Страусы? Павлины? Догадались! Мы — пингвины.
Вот полюбуйтесь на игру Двух австралийских кенгуру. Они играют в чехарду В зоологическом саду.
Собака Динго
Нет, я не волк и не лиса. Вы приезжайте к нам в леса, И там увидите вы пса Воинственного динго.
Пусть вам расскажет кенгуру, Как в австралийскую жару Гнал по лесам его сестру Поджарый, тощий динго.
Она в кусты — и я за ней, Она в ручей — и я в ручей, Она быстрей — и я быстрей, Неутомимый динго.
Она хитра, и я не прост. С утра бежали мы до звезд, Но вот поймал ее за хвост Неумолимый динго.
Теперь у всех я на виду В зоологическом саду, Верчусь волчком и мяса жду, Неугомонный динго.
Львята
Вы разве не знаете папы Большого, рыжего льва? У него тяжелые лапы И косматая голова.
Он громко кричит — басом, И слышно его далеко. Он ест за обедом мясо, А мы сосем молоко.
Львенок Нет, постой, постой, постой, Я разделаюсь с тобой! Мой отец одним прыжком Расправляется с быком.
Будет стыдно, если я Не поймаю воробья. Эй, вернись, покуда цел! Мама! Мама! Улетел!..
Львица
Какое туманное лето В неласковой этой стране! Я в теплое платье одета, Но холодно, холодно мне!
Меня называют дикаркой За то, что сижу я в тоске, Мечтая об Африке жаркой, О мягком, горячем песке.
Я встретила здесь крокодила. Он мне улыбнулся, как друг. «Ты хочешь, — его я спросила, К бананам и пальмам на юг?»
«Дитя, — отвечал он уныло, Не видеть родной мне земли!» И слезы из глаз крокодила По черным щекам потекли.
Гиена
Захрапели носороги, Дремлет страус длинноногий. Толстокожий бегемот Лег спокойно на живот.
Спит верблюд, согнув колени. Но не спится мне — гиене! Настает моя пора: Буду выть я до утра.
Днем молчала я угрюмо Я боюсь дневного шума Но зато мой хриплый смех По ночам пугает всех!
Даже львы меня боятся… Как над ними не смеяться?
Медведь
Вот медведь, медведь, медведь! Кто желает посмотреть? Приходите к Мише в гости, Сладкий пряник Мише бросьте. Миша просит, Миша ждет, Широко разинув рот.
Нет, правее! Нет, левее! Промахнулись, ротозеи! Вот теперь попали в рот! Что за пряник — чистый мед!
За такое угощенье Мы покажем представленье. Ну-ка, Миша, поклонись! Ну-ка, Миша, кувырнись!
Шакал
Мой отец — степной шакал Пищу сам себе искал. Далеко в стране песчаной Провожал он караваны И в пустыне при луне Громко плакал в тишине. Ел он кости и объедки, А теперь живет он в клетке. От дождя он здесь укрыт И всегда бывает сыт.
Слон
Африканец молодой Обливается водой. Вымыл голову и ухо И в лоханке стало сухо.
Для хорошего слона Речка целая нужна. Уберите-ка Лоханку, Принесите-ка Фонтанку!
Обезьяна
Приплыл по океану Из Африки матрос, Малютку-обезьяну В подарок нам привез.
Сидит она, тоскуя, Весь вечер напролет И песенку такую По-своему поет:
«На дальнем жарком юге, На пальмах и кустах, Визжат мои подруги, Качаясь на хвостах.
Чудесные бананы На родине моей. Живут там обезьяны И нет совсем людей».
Опять телефон!
Чуковскому, впрочем, досталось от жизни немногим меньше. Любимая дочь Мурочка, самая одаренная, но и самая слабенькая, умерла в возрасте 11 лет от туберкулеза. Сын Боба погиб в 1942 в ополчении. За ним последовала жена.
К счастью, у Чуковского оставались еще дети: Лида и Николай. «С такими отпрысками я ничем не рискую, ‑ говаривал Корней Иванович. ‑ Если у власти останутся правые, меня выручит Коля, если придут левые – Лида». Коля был убежденным коммунистом, писал романы на патриотическую тему, к примеру, «Балтийское небо». Лида ‑ столь же яростной диссиденткой, еле-еле уцелевшей под крылом Маршака (она работала у него в издательстве редактором вместе с Габбе). Обоим оставшимся в живых детям было нелегко с отцом. Корней Иванович с годами становился все капризнее.
Он не выносил шума во время работы, чуть что выскакивал из кабинета и кричал домашним: «Негодяи!». Звонка телефона он тоже не выносил. В его стиле было схватить трубку и отчеканить: «Корней Иванович не может подойти, потому что умер и похоронен на Волковом кладбище». От расстроенных нервов он страдал многолетней бессонницей. Дом жил утренними известиями : «Папа спал», или «Папа не спал». Начиная с восьми часов вечера дочь, сын, внук, невестка или секретарша Клара Израилевна «зачитывали» Чуковского – в ход шли романы, газеты, что угодно, лишь бы получше убаюкивало. Но и это мало помогало. «Бессоница моя дошла до предела, ‑ жаловался Корней Иванович. ‑ Ночами я бегаю по комнате и вою. Доходит до того, что я бью себя кулаком по своему дурацкому черепу до синяков». Когда Маршаку рассказали об этом, он и тут не пожелал уступить сопернику, запальчиво сообщив: «А я в гневе падаю на пол и кусаю ковер!»
Чудачеств у обоих к старости поприбавилось. Маршак сделался скуп, всем твердил: «У меня ничегошеньки нету. Даже Розалии Ивановне и шоферу не могу заплатить». Чуковский расхаживал по Переделкину, как в халате, в докторской мантии, которую прислали ему из Оксфордского университета. Он выглядел до смешного самодовольно, а сам в тайне считал себя неудачником. «Если бы я так рано не попал в плен копеек и тряпок, из меня, конечно, вышел бы очень хороший писатель. Но я стал фельетонистом, по пятачку за строчку. Ох, боюсь, когда я умру, напишут на моем памятнике: «Автор «Крокодила»! ‑ И добавлял, имея в виду Самуила Яковлевича. ‑ Впрочем, остаться в памяти человеческой «Сказкой о глупом мышонке» и переводами с английского ‑ это, может быть, еще хуже!»… Маршак так не считал и в конце жизни целиком отдался переводам. В день накануне смерти, 3 июля 1964 года, 77-летний Маршак с увлечением правил корректуру сборника стихов Уильяма Блейка. Корней Иванович, дотянувший до 87, пережил его на пять лет, но в последние годы ничего не писал
Незадолго до смерти Чуковский читал чьи-то воспоминания о Маршаке и обратил внимание на такую вещь: оказывается, свой психологический возраст Самуил Яковлевич определял пятью годами. Корней Иванович загрустил: «А мне самому не меньше шести. Жаль
Ведь чем младше ребенок, тем безусловно талантливее»…
Жаль. Ведь чем младше ребенок, тем безусловно талантливее»…
Ирина Стрельникова
#совсемдругойгород
Пингвиний пляж
Около Антарктиды со стороны Африки есть маленький островок. Он скалистый, покрыт льдами.
И вокруг в холодном океане плавают льдины. Всюду крутые скалы, только в одном месте берег низкий — это пингвиний пляж. С корабля мы выгрузили свои вещи на этот пляж.
Пингвины вылезли из воды, столпились у ящиков. Бегают по мешкам, клюют их и громко кричат, переговариваются: никогда они не видели таких удивительных вещей!
Один пингвин клюнул мешок, голову склонил набок, постоял, подумал и громко что-то сказал другому пингвину. Другой пингвин тоже клюнул мешок; вместе постояли, подумали, поглядели друг на друга и громко закричали: «Карр… Каррр…»
Тут ещё пингвины с гор прибежали на нас смотреть. Много их собралось, задние на передних напирают и кричат, как на базаре. Ещё бы: ведь они первый раз увидели людей и каждому хочется вперёд пролезть, посмотреть на нас, клюнуть мешок.
Вдруг слышу: сзади кто-то танцует.
У нас был большой лист фанеры. Он лежал на камнях, и пингвины на нём устроили танцы. Пробежит пингвин по фанере, назад вернётся, ещё раз пробежит, да ещё лапкой притопнет! Очередь выстроилась — всем хочется потанцевать.
Один пингвин поскользнулся на гладкой фанере и на брюхе проехал, другие тоже стали падать и кататься.
Весь день они танцевали на фанере. Я её не убирал. «Пускай, — думаю, — повеселятся, они, наверное, радуются, что мы приехали».
Вечером пингвины построились в одну шеренгу и ушли. Один пингвин на меня загляделся и отстал. Потом он догнал остальных пингвинов, но никак не мог идти в ногу, потому что всё на меня оглядывался.
Отважный пингвинёнок
Однажды я спускался к морю и увидел маленького пингвинёнка. У него ещё только выросли три пушинки на голове и коротенький хвостик.
Он смотрел, как взрослые пингвины купаются. Остальные птенцы стояли у нагретых солнцем камней.
Долго стоял на скале пингвинёнок: страшно ему было бросаться в море.
Наконец он решился и подошёл к краю скалы.
Маленький голый пингвинёнок стоял на высоте трёхэтажного дома. Его сносил ветер.
От страха пингвинёнок закрыл глаза и… бросился вниз. Вынырнул, закружился на одном месте, быстро вскарабкался на камни и удивлённо посмотрел на море.
Это был отважный пингвинёнок. Он первый искупался в холодном зелёном море.
Детки в клетке — Самуил Маршак — Детские стихи
Вот медведь, медведь, медведь!Кто желает посмотреть?
Приходите к Мише в гости,Сладкий пряник Мише бросьте.
Миша просит, Миша ждет,Широко разинув рот.
Нет, правее! Нет, левее!Промахнулись, ротозеи!
Вот теперь попали в рот!Что за пряник — чистый мед!
За такое угощеньеМы покажем представленье.
Ну-ка, Миша, поклонись!Ну-ка, Миша, кувырнись!
ШАКАЛ
Мой отец — степной шакалПищу сам себе искал.Далеко в стране песчанойПровожал он караваныИ в пустыне при лунеГромко плакал в тишине.Ел он кости и объедки,А теперь живет он в клетке.От дождя он здесь укрытИ всегда бывает сыт.
АФРИКАНСКИЙ СЛОН
Африканец молодойОбливается водой.
Вымыл голову и ухо —И в лоханке стало сухо.
Для хорошего слонаРечка целая нужна.
Уберите-каЛоханку,Принесите-каФонтанку!
ОБЕЗЬЯНА
Приплыл по океануИз Африки матрос,Малютку-обезьянуВ подарок нам привез.
Сидит она, тоскуя,Весь вечер напролетИ песенку такуюПо-своему поет:
«На дальнем жарком юге,На пальмах и кустах,Визжат мои подруги,Качаясь на хвостах.
Чудесные бананыНа родине моей.Живут там обезьяныИ нет совсем людей».
КЕНГУРУ
Длиннохвостый кенгуруПогулять зовет сестру,А сестра сидит в мешкеУ мамаши на брюшке.
ГДЕ ОБЕДАЛ, ВОРОБЕЙ?
— Где обедал, воробей?— В зоопарке у зверей.
Пообедал я сперваЗа решеткою у льва.
Подкрепился у лисицы.У моржа попил водицы.
Ел морковку у слона.С журавлем поел пшена.
Погостил у носорога,Отрубей поел немного.
Побывал я на пируУ хвостатых кенгуру.
Был на праздничном обедеУ мохнатого медведя.
А зубастый крокодилЧуть меня не проглотил.
ФОМКА
Перед бассейном в зоопарке —Медвежьи мокрые следы. —С тяжелым плеском в полдень жаркийМедведь выходит из воды.
Еще в костях он очень тонок,Еще и ростом невелик.Он не медведь, а медвежонок,Но белоснежен, как старик.
Легко узнать по белой шкуреБродягу ледяных полей.Слыхал он посвист зимней буриНа дальней родине своей.
Встречался с вьюгой и поземкой,Ночуя с матерью на льду.Теперь его прозвали ФомкойИ жить заставили в саду.
Он здесь ночует не на льдине,А на асфальтовой горе.Его тревожит крик павлиний,Рычанье тигра на заре.
Он ищет днем прохладной тениИ, не найдя ее нигде,Томясь от скуки и от лени,Беззвучно шлепает к воде.
Рычит на сторожа негромко…Но не рычи, — придет зима,Вернутся вьюга и поземка —И будешь ты уже не Фомка,А матерОй медведь Фома!
ПРО ГИППОПОТАМА
Уговорились я и мамаДождаться выходного дняИ посмотреть ги-ги-топама…Нет, ги-попо-тото-попама…Нет, ги-гото-попо-потама…Пусть мама скажет за меня!
Вошли в открытые воротаИ побежали мы вдвоемВзглянуть на ги… на бегемота!Мы чаще так его зовем.
Он сам имен своих не знает:Как ни зовите, — все равноОн из воды не вылезает,Лежит, как мокрое бревно.
Нам не везло сегодня с мамой.Его мы ждали целый час.А он со дна глубокой ямыНе замечал, должно быть, нас.
Лежал он гладкий, толстокожий,В песок уткнувшись головой,На кожу ветчины похожийВ огромной миске суповой.
По целым дням из водоемаОн не выходит, — там свежей.— Есть у него часы приема? —Спросили мы у сторожей.
— Да, есть часы приема пищи.Его мы кормим по часам. —И вдруг, блестя, как голенище,Поднялся самГиппопотам.
Должно быть, у него промоклиМозги от постоянных ванн,Глаза посажены в бинокли,А рот раскрыт, как чемодан.
Он оглядел стоявших рядомГостей непрошеных своих,К решетке повернулся задом,Слегка нагнулся — и бултых!
Я думаю, гиппопотамаЗовут так трудно для того,Чтоб сторож из глубокой ямыПореже вызывал его!..
Послесловие
Источник
Одной из задач, которую ставит общество перед современной системой образования, является воспитание культурной личности, формирование у неё не только материальных, но и духовных потребностей. Эта задача стала актуальной в связи с пересмотром системы ценностей в современном обществе. Формирование культурных потребностей у нового поколения осуществляется путем ознакомления с лучшими образцами, с художественными ценностями, накопленными человеческой цивилизацией на протяжении всего её существования. Кроме этого, детей необходимо знакомить с историей культуры.
Художественная литература в этом смысле способствует пониманию жизни и общественных отношений, позволяет избегать волнений или, напротив, становится источником изменения окружающей физической и психической среды. Социальные и психологические метаморфозы персонажей, обнаруженные или подсказанные авторами, побуждают читателя к созданию новых связей с миром, расширяют диапазон читательского соучастия в жизни, возводят случайное в степень всеобщего, приобщают личность читателя к человеческой родословной.
Писатель высказывает своё отношение к окружающему — людям, нравам, обычаям, выражает взгляды определённой социальной среды, даёт философские и этические оценки, он соотносит мораль, исповедуемую персонажами, с этическими нормами классических произведений и своей эпохи.
Источник
Советский Союз развалился 25 лет назад, а современные родители продолжают читать своим малышам стихи советских поэтов, в том числе и С.Я.Маршака. Получается, их произведения до сих пор не потеряли актуальности.
Сейчас самые популярные стихи — Самуила Маршака, Агнии Барто, Сергея Михалкова, Бориса Заходера. Вопрос: почему именно эти поэты? В чём секрет успеха того же дяди Стёпы или Тани, которая громко плачет? Можно продолжить этот список, добавив ещё два десятка имён — классиков и ряда современников. И все популярные. Секрет простой: стихи хорошие и нужные.
Подумай, на какую тему, о ком пишут Маршак, Барто, Благинина. Грустные эти стихи или весёлые? Что тебе интересно в них?
Эти литературные деятели пишут о природе, животных, детях.
Нельзя назвать их произведения полностью весёлыми либо полностью грустными.
Ведь они описывали различные картины, каждая из которых имеет свой «характер».
А также творческое наследие поэтов не ограничивается стихотворениями, что есть в нашем учебнике.
Если судить по произведениям пройденного раздела, можно сказать, что Маршак весело описывает природное явление грома и грустно говорит об уходящем лете;
Барто весело рассказывает о разлуке мальчика с мамой и о забавном походе девочек в театр;
Благинина весело рассказывает о кукушке и о котёнке, которого нашла девочка.
Мне интересно читать о природных явлениях, птицах, о которых пишут поэты.
Это вдохновляет и учит уметь замечать прекрасное вокруг себя.
А также очень забавляют истории Барто о детях.
Они не только весёлые, но и, можно сказать, достаточно поучительные.
Оно глубокое, пронизано искренними чувствами и цепляет за душу.
Когда я читаю этот стих, то представляю себя на месте автора.
Кажется, что уже и я слышу пение кукушки и грущу об уходящем лете.